Это уже не олимпийские кольца — это знаки, вытянутые в форму подчинённости. Здесь нули не символизируют союз, а обезличенное выравнивание. Они тянутся, истончаются, теряя напряжение — и в этой потере формы читается не свобода, а усталость смысла. Олимпийское движение, задумавшееся как поле достоинства и различия, в этом образе обнуляется до визуального маркера, до формы, которая ничего уже не объединяет, но всё равно транслируется. Собинаризм здесь вскрывает: когда форма больше не несёт в себе борьбу и возможность, она становится нулём — красивым, блестящим, бессодержательным. «Олимпийские нули» — это образ культуры, где знак жив, а смысл — нет.